Выдержки из статей о судебных спорах с участием специалистов ОАО «Юридическое агентство «СРВ»
Поставщик техники не был виноват в потере сельхозпредприятием части урожая зерновых
Сельхозпредприятию, в одностороннем порядке нарушившему условия договора уборки урожая, не удалось «повесить» потери зерновых на поставщика техники
В каких только спорных ситуациях, в которых порой оказываются сельскохозяйственные предприятия, ни приходилось разбираться агентству «СРВ» за двенадцать лет работы! Причем, как известно, аграрный сектор начинает с особой силой лихорадить после финиша уборочной кампании: одни яростно делят урожай, другие – спорят из-за земельных наделов, третьи в исках вспоминают обиды из-за невыполненых условий тех или иных договоров…
В феврале 2003 года СХПК (колхоз) им. Калинина села Русского Курского района обратился в Арбитражный суд края с требованием взыскать с ЗАО «Топпромэнерго» убытки в размере 5,7 миллионов рублей. По мнению истца, такова была цена части урожая, потерянной им из-за неисполнения второй стороной обязательств по договору на оказание услуг по уборке зерновых.
В частности, годом ранее по этому соглашению «Топпромэнерго» обязалось предоставить летом 2002 года свою технику для уборки зерновых на полях колхоза. Хозяйство в свою очередь обязалось оплатить услуги зерном, размер оплаты зависел от объема собранного урожая. Свои требования о взыскании убытков колхоз им. Калинина мотивировал тем, что «Топпромэнерго» для уборки зерновых на площади 3100 гектаров предоставило всего лишь один комбайн, да и то якобы неисправный. Дополнительной техники выделено не было. Мол, именно поэтому колхоз вынужден был пригласить другого подрядчика – ООО «Южный Дом», которое фактически и провело полностью уборочную кампанию.
Из-за некоторый задержки в начале страды зерно частично осыпалось, что и было оценено сельхозпредприятием в 5,7 миллионов рублей.
ЗАО «Топпромэнерго» такая трактовка ситуации откровенно удивила. Для защиты своих интересов фирма привлекала юридическое агентство «СРВ», специалистам которого и предстояло доказать в суде истинные обстоятельства дела.
Первое, что предстояло прояснить, это факт выделения для уборки урожая, как сказано в иске, «одного неисправного комбайна, который так и не смог приступить к работе». В ходе судебного заседания были представлены доказательства, что 1 июля 2002 года «Топпромэнерго» на поля колхоза был действительно направлен всего один комбайн. Однако он сразу же вышел на обмолот, что неисправный комбайн, естественно, сделать бы не смог. Однако через несколько дней он был вынужден прекратить работу, но отнюдь не по вине «Топпромэнерго».
Дело в том, что по условиям заключенного соглашения охрану и обслуживание нанятой зерноуборочной техники должен был осуществлять колхоз. Этого сделано не было, и через некоторое время часть деталей комбайна попросту пропала, а часть вдруг оказалась сломана. Ремонт колхозом обеспечен также не был, в связи с чем комбайн и простаивал на полях пока не был эвакуирован предприятием-хозяином. Поэтому в первую очередь нужно было вести речь о нарушениях договорных обязательств как раз со стороны СХПК им. Калинина. Что же касается «Топпромэнерго», то оно до последнего намеревалось направить на уборку дополнительную технику, однако, как тогда выяснилось, этого уже не потребовалось.
Менее чем через неделю после начала уборки колхоз неожиданно заключает договор на уборку зерновых на тех же полях с другой фирмой. И примечателен факт, что даже после заключения этого соглашения еще «живой» комбайн ЗАО «Топпромэнерго» все еще продолжал работу на полях.
Судом данный факт был расценен однозначно: заключив договор на уборку этих же площадей посевов с другим лицом, колхоз им. Калинина в одностороннем порядке отказался от исполнения договора подряда с «Топпромэнерго». И вот вопрос, кому еще надо требовать возмещение ущерба?
В суде представители колхоза попытались доказать, что это была вынужденная мера, призванная сохранить урожай. В доказательство предприятие представило расчеты недобора урожая, согласно которым из-за «медлительности» «Топпромэнерго» и недостатка техники на первой неделе страды недобор зерновых составил 12 центнеров пшеницы и 15,4 центнеров ячменя.
Причем расчет этот сделан был, мягко говоря, своеобразно. В качестве доказательства СХПК им. Калинина почему-то представил ежедневно составляемые акты обмолота зерновых. Как значилось в бумагах, к примеру, на 1 июля урожайность пшеницы составила 34 центнера с гектара, а ячменя – 36. через десять дней – 28 и 23 центнера с гектара соответственно. На основании этих данных колхоз сделал вывод, что он ежедневно терял 34 центнера с каждого гектара.
Юристы «СРВ» поставили перед судом вполне логичный вопрос, что это за акты обмолота, внезапно появившиеся в судебном деле – в частности, на каких полях замерялись эти контрольные сборы урожая, кто именно их делал, каким способом и как было определено количество подлежащего сбору зерна? Ни на один из поставленных вопросов представители колхоза убедительного ответа не дали. Таких сведений не содержали и сами акты.
Кроме того, вызывала недоумение и сама технология расчета. Величина 34 центнера с гектара является показателем урожайности на первый день уборки. В тоже время колхоз сам указывал на то, что уже через несколько дней эта цифра была значительно меньше, что подтверждается все теми же актами контрольных сборов зерновых. Суд, обратив внимание представителей колхоза на этот факт, предложил им предоставить более точный расчет убытков. Но, как и предполагалось, сделать этого они не смогли.
Оказались несостоятельными и доводы колхоза о несвоевременности начала уборки. Как выяснилось, мнения колхоза им. Калинина и подрядчика на этот счет существенно разошлись. Представители сельхозпредприятия в суде заявили, что страда должна была пройти в течение первых дней июля, являвшихся, по расчетам, оптимальным временем для уборки ячменя и пшеницы. Данный факт подтвердило и управление сельского хозяйства администрации Курского района. Однако почему-то сообщить подрядчику о необходимости произвести уборку именно в эти дни колхоз не удосужился. Можно представить удивление руководства «Топпромэнерго», когда оно услышало в суде об этом оптимальном периоде, ведь срок проведения работ определен в договоре как «июнь-июль 2002 года». То есть подрядчик был вправе провести работы в любое время до 31 июля 2002 года. И в соответствии с рабочими планами «Топпромэнерго» все свои обязательства к указанному сроку намеревалось выполнить.
Требования СХПК им. Калинина были отклонены судами всех инстанций. Правовых инструментов и обходных маневров юристам «СРВ» на этот раз изобретать не пришлось. Они с достоинством выдержали в судах оборону. Колхозу так и не удалось ни доказать факт нарушения ЗАО «Топпромэнерго» своих обязательств по договору, ни установить наличие связи между его действиями и убытками колхоза, ни обосновать размер убытков.
По материалам постановления Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 24.09.2003 г. по делу № А63-1962/2002.