Проверки судебными приставами фактов, изложенных гражданами в жалобах на настойчивость коллекторов, не предполагают их неограниченного доступа к информации. По крайней мере, в действующих правовых условиях.
Верховный суд РФ в ноябре 2018 года признал незаконными действия судебных приставов по запросу информации, составляющей по факту тайну связи. В рамках дела № А53-18685/2017 речь, в частности, шла о понадобившейся территориальному подразделению ФССП детализации телефонных переговоров, которую его сотрудники попытались получить от оператора связи.
К приставам поступило обращение клиентки ООО «Кредитэкспресс Финанс», содержащее информацию о нарушении ее прав и законных интересов. В частности, как следовало из жалобы, в связи с наличием просроченной задолженности она стала получать телефонные угрозы от взыскателей. Номер, с которого они регулярно выходили на связь, обслуживало АО «Компания «ТрансТелеКом». И исполняющий обязанности заместителя руководителя Управления Федеральной службы судебных приставов по Ростовской области в мае 2017 года в целях проверки доводов жалобы на коллектора, якобы нарушающего установленные ограничения по взаимодействию с должником, направил в адрес компании «ТрансТелеКом» официальный запрос. В обоснование своих действий он ссылался на положения статьи 14 Федерального закона № 118-ФЗ «О судебных приставах».
У оператора, помимо заверенных копий договора оказания услуг телефонной связи, запрашивалась развернутая информация об абоненте, с телефонного номера которого поступали звонки заявителю-должнику по кредиту, а также данные обо всех случаях телефонных переговоров коллектора и должника и об sms-переписке. Оператор в данном случае не только отказался предоставить информацию, сославшись на тайну связи, но также обжаловал действия судебных приставов, направив в суд заявление о признании их незаконными и нарушающими его права. Причем отметим, компания проявила завидную настойчивость, дойдя до Верховного суда, ведь все три нижестоящие инстанции в разбирательстве заняли сторону ответчика.
В частности, Арбитражный суд Ростовской области в запросе судебного пристава не усмотрел противозаконных действий, полагая, что он исполнял свои должностные обязанности, реагируя соответствующим образом на обращение гражданина, и что без указанных в запросе данных служба не могла обеспечить надлежащий контроль за соблюдением законодательства о защите прав и законных интересов физических лиц. Суды апелляционной инстанции и округа с такими выводами полностью согласились и также не нашли оснований для признания действий пристава незаконными. И более того, даже назвали их единственно верными для подобных случаев.
Не исключено, что в числе прочего такая позиция обусловлена, скажем так, стихийно сложившимся порядком. Как известно, полномочия по контролю над коллекторским рынком Федеральная служба судебных приставов получила с 2017 года. Федеральный закон от 3 июля 2016 года N 230-ФЗ «О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности» был принят в определенной степени поспешно как реакция на череду громких скандалов с коллекторами. И уже в процессе правоприменения становится очевидно, что имеющиеся механизмы контроля не совсем эффективны на практике и нуждаются в совершенствовании или хотя бы в уточнении. Выявляется немало технических нестыковок с другими законодательными актами. У ведомства по факту оказался крайне невелик арсенал рычагов воздействия и довольно скромное количество источников получения необходимой информации. И по понятным причинам они зачастую взаимодействовали с телекоммуникационными компаниями, которые могут быть единственными обладателями сведений о телефонных соединениях.
И вот в этой плоскости как раз нельзя игнорировать важный нюанс. Согласно статье 53 ФЗ «О связи», информация о юрлице, запрашиваемая в данном случае управлением ФССП, а именно – сведения о соединениях одного звонившего с другим, представляет собой не что иное, как охраняемую действующим законодательством тайну телефонных переговоров. Существует четкий и конкретный порядок получения их детализации. Доступ к такой информации получают только органы, которые осуществляют оперативно-розыскную деятельность (Федеральная служба судебных приставов к таковым не относится). Более того, известно, что статьей 23 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения.
При этом подкрепляя свой отказ в предоставлении запрашиваемых приставами сведений, «Компания «ТрансТелеКом» сослалась и на правовую позицию, сформулированную Конституционным Судом Российской Федерации в определении от 02.10.2003 № 345-О. В нем четко расписано, что информацией, составляющей охраняемую Конституцией и действующими на территории Российской Федерации законами тайну телефонных переговоров, считаются любые сведения, передаваемые, сохраняемые и устанавливаемые с помощью телефонной аппаратуры, включая данные о входящих и исходящих сигналах соединения телефонных аппаратов конкретных пользователей связи (детализация переговоров), а для доступа к указанным сведениям органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, необходимо получение судебного решения.
В свете всего этого Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного суда РФ посчитала выводы нижестоящих инстанций ошибочными, ее определением были отменены ранее принятые акты. Определение подтвердило правомерность отказов операторов связи в предоставлении ФССП детализации звонков и sms, законодательством не предусмотрены такие обязанности для них. «<…> исходя из того, что к компетенции Федеральной службы судебных приставов относится осуществление функций по контролю за деятельностью юридических лиц, возложенных Законом № 230-ФЗ, и АО «Компания ТрансТелеКом» не осуществляет деятельность, связанную с возвратом просроченной задолженности, Судебная коллегия полагает, что в рассматриваемой ситуации направление запроса оператору связи, не может быть признано законным и обоснованным», - читаем в определении. Таким образом, суд четко разграничил имеющееся по закону у Федеральной службы судебных приставов право получать от операторов связи доступ к персональным данным (например, кому принадлежит конкретный телефонный номер) и запрет на доступ к сведениям об абоненте-юридическом лице, которые относятся к тайне связи. И те, и другие сведения строго охраняются законом, но они не являются тождественными понятиями и степень защиты имеет различный правовой характер.
Кроме того, ВС РФ указал, что управлением ФССП не предоставило доказательств принятия мер по получению необходимой информации непосредственно у ООО «КредитЭкспресс Финанс» с целью проверки фактов нарушения последним обязательных требований. Также, на наш взгляд, немаловажно, что высшая инстанция уточнила: положения Закона о судебных приставах, на которые при отстаивании своей позиции ссылались представители ФССП, не распространяют свое действие на исполнение федерального государственного контроля (надзора) за деятельностью включенных в реестр юридических лиц, осуществляющих деятельность по возврату просроченной задолженности.
Надо отметить, что высшая инстанция высказалась очень однозначно о недопустимости истребования у операторов связи «недоступной» ФССП информации: права, предоставленные административному органу при исполнении им тех или иных государственных функций, сами по себе без прямой отсылки не изменяют режим доступа к охраняемым сведениям. По большому счету, это сигнал отечественным операторам связи по поводу того, что запросы от органов власти и их подразделений нужно внимательно анализировать и критически оценивать на предмет правомерности. Соответственно тем, кто все же передает охраняемые данные регуляторам, в случае обнаружения таких фактов вполне может грозить ответственность вплоть до уголовной за несоблюдение норм Конституции и превышение полномочий.
В связи с этим высказываются мнения, что позиция Верховного суда РФ может затруднить надзор за коллекторами. Как показывает практика, одним из самых распространенных нарушений требований 230-ФЗ является превышение количества телефонных звонков. Именно этим продиктована необходимость обращения судебных приставов к операторам связи для получения данных о принадлежности телефонных номеров, количестве и времени соединения абонента, обратившегося за защитой своих прав, и предполагаемого нарушителя. В итоге одни операторы, как говорится, шли навстречу и предоставляли приставу запрашиваемые данные, а другие – чувствуя щекотливость и неоднозначность вопроса, от этого уклонялись. Понятно, если информацию приставам удается получить, она может стать основой доказательной базы при возбуждении дел об административных правонарушениях. По отзывам приставов, именно ее отсутствие часто затрудняет привлечение к ответственности коллектора, нарушающего частоту взаимодействия с использованием средств телефонной связи. И по всей видимости, после судебного акта ВС РФ развернутых ответов от операторов ФССП будет получать уже намного реже.
Не исключено, что в будущем этот момент все же будет законодательно отрегулирован, так как проблема осуществления приставами контроля за деятельностью коллекторов по-прежнему остается открытой. Так, мы видим, что уже предпринимаются некоторые попытки: с августа прошлого года ФССП наделена полномочиями по проведению административного расследования при выявлении правонарушения. Это означает, что должностные лица службы вправе в соответствии с КоАП РФ истребовать необходимые сведения и информацию. В случае отказа в их предоставлении в рамках административного расследования должностные лица службы вправе возбудить дело об административном правонарушении. Но опять же из этого прямо не следует, что у ФССП вдруг появилось безусловное право на получение информации, охраняемой Конституцией РФ.
На мой взгляд, сейчас обществом четко сформулирован запрос о поиске реального баланса между необходимостью исполнения государственной функции и уважением к конфиденциальности различного рода информации. Попытку обнаружить его и как раз обозначить некие стандарты истребования административными органами различной конфиденциальной информации и предпринял Верховный суд РФ.
Напоследок в связи с остротой темы вкратце резюмируем вопрос, какой информацией об абонентах и с кем могут делиться операторы связи по действующему законодательству. Во-первых, органы, которые осуществляют оперативно-розыскную деятельность и обеспечивают безопасность РФ, могут запрашивать информацию, которая необходима для «выполнения возложенных на эти органы задач». Во-вторых, персональными данными телекоммуникационные компании могут делиться с судебными приставами по их запросам – правда, если речь идет об абоненте-физлице, то передача этих сведений возможна исключительно на основании судебного акта. Кроме того, информацию вправе запрашивать суд в рамках рассматриваемых им дел и в объеме, необходимом для рассмотрения.
Заместитель генерального директора
ОАО «Юридическое агентство «СРВ»
Золотарев М.В.