– Получение наград никогда не попадало в разряд моих приоритетов, хотя каждую из них я воспринимаю с благодарностью. Если же говорить о личном отношении, то больше всего я горжусь званием заслуженного учителя РФ, которым награждены тысячи преданных образованию и школе российских педагогов! И это объяснимо, ведь только представителям этой профессии, которой посвящена и моя жизнь, каждая семья нашей страны доверяет самое ценное, что может быть у человека – своих детей! Именно учителю, как никому другому, доступны радость и счастье быть причастным к великой миссии взращивания отдельной личности, становясь при этом участником формирования целой нации. Хорошо известна фраза «Истинную цель правителя любого государства можно определить по тому, кому он отдает учить детей»!

– Здесь решала не я, скорее, судьба сама меня выбрала. Так сложилось, что я родилась в читающей семье: мама – учитель русского языка и литературы, одна из бабушек – директор сельской школы, дедушка – единственный грамотный на всю станицу казачий атаман. И все они, едва ли не с первых дней после моего рождения, без устали читали мне вслух старинные русские сказки и даже русскую классику. Так что, великий и могучий русский язык сам сформировал во мне неутолимую потребность постоянно читать, учиться грамотной речи, а позже и стремление постигать смыслы духовной жизни героев мировой  литературы, их нравственных исканий. Эту потребность, особенно в старших классах школы, мне помогали развивать и реализовывать мои учителя. Несмотря на то, что до приезда в Ставрополь я училась в разных городах, поскольку отец-военный был вынужден перевозить семью на места своей службы, мне везде очень везло с преподавателями словесности, особенно в школе № 25 г. Ставрополя, которую я закончила. В этой среде было невозможно оставаться равнодушной к русскому слову, к прошлому своего Отечества, к тем идеалам, на которых воспитывалась молодежь моего поколения. По большому счету, оказалось, что выбор был давно сделан без моего прямого участия – просто осуществлялось огромное желание попытаться понять, что такое жизнь, узнать, что определяет основу счастья и несчастья людей, их стремления, поступки, научиться формулировать свои мысли так, чтобы тебя хотели слушать и слышать. Мне казалось, что именно этому научат на историко-филологическом факультете Ставропольского пединститута, куда я поступила, и сегодня могу сказать, что ни разу, ни на минуту не пожалела о том, что стала учителем, и до сегодняшнего дня остаюсь им.

 Проведя с Людмилой Леонидовной в институте всего один день, я увидела, что она – настоящий пример для своих коллег и учеников. В 1986 году она возглавила ничем не примечательное среднее учебное заведение – тогда еще педагогическое училище, в котором около 450 бывших девятиклассников осваивали лишь одну специальность дошкольного воспитателя. Сегодня, после целого ряда преобразований, это скромное заведение превращено в уникальный учебно-научно-образовательный педагогический комплекс, с тремя филиалами, где учатся и работают более семи с половиной тысяч человек. В настоящее время в Ставропольском крае, думаю, нет ни одного образовательного учреждения, в котором не трудились бы выпускники института! 

– Насколько это удается – судить не мне. Боюсь, что и особых рецептов у меня нет! Как всегда, нужна перспективная идея и грамотные, заинтересованные люди, готовые напряженно работать, чтобы воплотить ее в жизнь. Виктор Гюго как-то заметил, что «…есть нечто более сильное, чем все армии мира, – идея, время которой пришло». Меня и моих коллег объединяет именно такая стратегическая цель – возрождение и развитие лучших традиций российского педагогического образования – фундаментальности, гуманистической, духовно-нравственной мировоззренческой направленности, разносторонности, глубины, взвешенного и тщательного отбора содержания, методов и способов обучения. Но не стоит полагать, что если я, как  и большинство моих коллег,  – продукт прежней педагогической системы, то мы предлагаем повернуть время вспять и реинкарнировать советскую школу в ее неизменном виде. Ни в коем случае! Пришли другие времена, другие условия создают новые реалии и диктуют иные способы жизни в них, непохожие на нас родители дают жизнь  иначе развивающимся детям. Мы не удивляемся, когда сплошь и рядом не поспеваем за скоростью мыслей и принятия решений даже своими внуками, не то, что взрослыми детьми. Однако при этом никто, по-моему, не сомневается в главном – пока человек в основе своей остается все тем же человеком, а не просто нано-, био-, инфо-, социо,- техно,- когнитивным созданием, он будет нуждаться в тех, кто, превыше всего ставя жизнь и интересы своих детей, сумеет вовремя дать им не набор кем-то скомпонованной информации, а системные знания о законах бытия, о том, как жить в современном мире среди непредсказуемых обстоятельств и самых разных людей. Знания, полученные от учителя, должны помочь молодым еще в детстве понять, почему обеспечивать собственную свободу и независимость, свое личностное развитие и благополучие человек может только в сотрудничестве с другими. Уместно вспомнить пророческие слова великого ученого Д.И. Менделеева: «Знания без воспитания – меч в руках сумасшедшего!» В каких условиях и как возможно подготовить такого учителя не в единичном, а массовом масштабе и должно, на мой взгляд, быть важнейшей заботой  государства. 

Что же касается секретов эффективного управления коллективом, то они тоже открыты не мной – всем давно известно, что хороший руководитель любое дело в первую очередь начинает с подбора, подготовки и грамотной расстановки кадров. В сфере образования именно кадры и есть то звено, «…взявшись за которое, можно вытащить всю цепь», как учили классики. Кстати, об этом писал и великий русский религиозный философ и педагог В.В. Розанов: «Школа – это только и всецело учитель: учитель – во-первых, учитель – во-вторых, учитель – в третьих, и только в-четвертых – еще что-нибудь, ну там, программа, штат, какое-нибудь здание…» Для меня сказанное – безусловная истина, аксиома, многократно проверенная практикой! Примеров масса. Много лет имея возможность анализировать показательные уроки лучших педагогов края, я убеждаюсь, как явно актуальны в наши дни эти слова, произнесенные, казалось бы, для учителей прошлого века! Недавно, в середине апреля, на очередном конкурсе «Учитель года» все члены жюри единодушно поставили максимальную оценку уроку литературы, посвященному  роману Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание», проведенному совсем юной конкурсанткой из моей родной 25 школы краевого центра. Показательно, что в процессе обсуждения глубокой нравственной проблемы, какой  являлся моральный выбор героя, ей удалось все 30 минут удерживать на пике внимания,  в ситуации непрерывного, эмоционально напряженного духовного размышления, не только   старшеклассников чужой для нее школы, но и всех опытных членов жюри, других присутствующих,  чтобы они могли сами, как Достоевский,  найти единственный ответ на вечный сакральный вопрос! При этом для достижения поставленной цели, ей (как в былые годы и моим школьным педагогам), кроме себя самой, классной доски и текста романа, не понадобилось дополнительных средств, чтобы искусственно поддерживать интерес слушателей: ни дорогостоящего оборудования, ни особых методических ухищрений. А ведь мы понимаем, насколько сегодня, в наших реалиях, непросто обсуждать причины выбора человеком преступного пути и говорить о неотвратимости наказания за это, прежде всего, нравственного, когда  «…свое же зло, своим же ядом, свой отравляет организм»! Пожалуй, кроме учителей, никто и не готов разворачивать в молодежной среде публичные дискуссии на эти «скользкие» темы, доказывать, что, как писал поэт, есть и «высший суд», от которого невозможно и некуда спрятаться человеку. Такие примеры  лишь подтверждают, что личность, ее духовные основы,  формируются только другой личностью и уповать  на абсолютную эффективность даже самых современных технических средств обучения вместо живого слова учителя – наивно. 

Сказанное, разумеется, не означает, что следует пренебрегать современным оснащением урока, особенно актуальным при изучении дисциплин естественно-научного цикла. Однако,  при  распределении столь дефицитных средств, направляемых на образование, нужно расставлять приоритеты, соотношение затрат на подготовку и обеспечение учителей и на развитие материальной базы учебных заведений,  должно быть разумным и адекватным. Но это тема для разговора другого формата.

– За годы работы у нас сформировалась своя система подбора кадров. На первый взгляд, она проста и понятна – найти нужного человека и поручить ему любимую работу в посильном объеме, которую уже поэтому он сможет делать лучше всех!  Данные социологических исследований и наш собственный опыт показывают, что всем порядочным людям, независимо от сферы деятельности, нравится, когда можно гордиться своей работой, а все порядочные люди, за редким исключением, похожи между собой в ценностных установках – идентичны их мировоззренческие взгляды,  жизненные предпочтения, цели, а главное – выбираемые для их достижения средства. Будучи совсем разными по полу, возрасту, стажу, благосостоянию, званиям и статусам и так далее, они как бы «сделаны из одного теста». Неудивительно, что при всей своей индивидуальности, они всегда стараются жить, как должно, даже если это не всегда получается, а качество их работы нет необходимости постоянно контролировать. Ответственность, совесть, профессионализм для них не просто слова. А в нашей профессии  быть порядочным человеком – первое, важнейшее и непреложное требование.  Ведь не случайно только к учителям и священнослужителям общество во все времена предъявляло самые жесткие моральные требования: им возбраняется иметь обычные людские пороки, забывать о своем профессиональном долге и в будни, и в праздники. Те негативные проявления невоспитанности или плохого характера, к которым окружающие снисходительны в общении с  представителями других профессий – учителю не прощаются ни родителями, ни детьми, ни общественным мнением. Но зато, только настоящим учителям дана такая милость, как долгая и благодарная память учеников. Во все века, во все времена родители искали для детей именно такого  учителя: чтобы «услышать слово пастыря», уходили из дома, преодолевая для встречи с ним тысячи верст.  И в наши дни такие подвижники  работают рядом. Я  думаю, моя мама была истинной учительницей! Какой счастливой она приходила домой, когда какой-нибудь безнадежный лоботряс получал не двойку, а «три с плюсом». Тогда я не понимала, чему тут можно радоваться? А потом, когда маме исполнилось 82, а ее по-прежнему навещали  седые уже ученики, поняла. 

Что может заставить успешного молодого человека прийти к пожилой учительнице? Наверное, то же, что заставляет нас идти к священнику, хотя мы понимаем, что его представления о реальной жизни в миру могут существенно отличаться от наших. Тогда какой совет о жизни в нашем, насквозь грешном, быту он может дать, живя в другом мире? Понятно, что, как и учитель, он не знает ответов на все вопросы... и не может знать. Но если перед нами – настоящие профессионалы, то, чувствуя чужую душевную боль, они выслушают, как умеют только они, и найдут нужное слово, которое поможет «увидеть дверь там, где для всех остальных – глухая стена». Вот почему в самые радостные, и в самые тяжелые, скорбные для нас минуты мы ищем именно тех, чья миссия, по большому счету, одинакова – спасение души, образование ума и сердца. И если вам встретится такой человек, пусть даже единственный за все годы вашей учебы,  вы – счастливчик!  Что бы собрать коллектив из таких коллег,  нужны годы. У нас они были- в этом году мы отметим  50 летний юбилей . 

Работая над текстом, я просмотрела несколько выпусков телепередачи «Школа компромиссов». В ходе разговора с ведущим, обсуждая проблемы образования, воспитания патриотизма, причины ухудшения духовно-нравственного климата в молодежной среде, Людмила Леонидовна была последовательной и даже бескомпромиссной, что нечасто можно встретить в беседах с депутатами. И немалое число людей продолжают заинтересованно обсуждать в социальных сетях поднятые темы, ждут продолжения диалога. Это и заставило меня несколько расширить формат нашего  интервью.

– Ответ на эти вопросы пытаются найти не только правоохранители, родители, педагоги, но и политики, и  ученые и, конечно, законодатели. Обсуждение ведется на всех уровнях, как управленческих, так и социальных. Всех нас очень беспокоит тот, уже как видно непреодолимый, межпоколенный разрыв, о котором я упоминала в начале. Очевидно, что сама система жизненных ценностей старшего поколения перестает быть бесспорной и привлекательной для значительного  числа молодежи. Это обусловливает массовое равнодушие к отечественной истории, нежелание знать и помнить о нашем прошлом, делает молодых глухими к призывам «Стань лучшим в своей стране!», неважно, в какой сфере – в труде, учебе, спорте….

Уже понятно одно – постоянным увеличением количества массовых молодежных мероприятий и затрат на них, проблему формирования патриотического сознания нового поколения решить не удается. Причин несколько. Прежде всего – участвует в них, как правило, один и тот же контингент активистов, а никак не то большинство, часть которого и составляет  «группы риска». Кроме того, к сожалению, у нас нет пока сколько-нибудь убедительных и достоверных индикаторов, которыми можно было бы оценить реальную социальную эффективность принимаемых мер, а перед инициаторами и организаторами этих форумов-фестивалей-слетов-шествий такой задачи никто не ставит. Количественная статистика происшествий с детьми и подростками  удручает . Получается, что все силы у нас уходят на изобретение тактических решений при отсутствии ясной комплексной государственной стратегии, в которой у каждой из отвечающих за решение этих проблем,  структур было бы свое место, функция, а главное – ответственность. Один из великих китайцев Сунь-Цзы назвал такую ситуацию «…суетой перед неизбежным поражением». Обратите внимание – сейчас с терроризмом борется едва ли не весь мир. Еще совсем недавно казалось, что это – локальная проблема одного региона, а террористов – небольшая кучка, победа над которой не представит для сверхдержав существенных трудностей. Гибнут же террористы, судя по сводкам, сотнями и тысячами. И, тем не менее, конца войне не видно. Тогда в чем источник их силы?  Откуда они получают неиссякаемый, постоянно возобновляющийся человеческий ресурс, в том числе состоящий из растущего количества неофитов, среди которых едва ли не первое  место занимает молодежь? Что ее так привлекает, если она, преодолевая любые препятствия, едет из разных стран в ряды этих запрещенных группировок, соглашаясь на адские условия, с одной установкой – убивать и погибать. Если учесть, что боевого оружия у противодействующих сторон всегда было вдоволь и почти одинакового качества, то чем еще располагает арсенал модераторов этих процессов, чего нет у остального мирового сообщества? Получается, уникальным ресурсом как раз и является какая-то общая идея, недостижимая, но  воспринимаемая организаторами и исполнителями террористических акций, видимо, одинаково. Именно на этой идее, которая  стала «материальной силой….» переформатируется сознание тысяч людей и поддерживается вера радикальных последователей. Реализацию этой сверхидеи можно, наверное, назвать стратегической целью, для достижения которой разрабатываются и постоянно обновляются тактические приемы, с которыми мы боремся.

 Об этом размышляли почти все участники проведенной в июле 2016 года на базе нашего института Всероссийской научной конференции «Международно-правовые средства противодействия терроризму в условиях глобализации. Проблемы террористического наемничества среди молодежи и пути их преодоления». Показателем того, насколько высока сегодня актуальность этой темы и уровень социальной напряженности в обществе, служит неожиданно большое количество участников мероприятия, в три раза превысившее первоначально заявленное. В середине лета, в разгар отпусков и приемной компании в вузах и колледжах, к нам приехали делегаты почти из 50 регионов. Два дня, далеко за рамками регламента, ученые, педагоги-практики, социальные работники, правоохранители и представители церкви, казачества вели напряженный поиск ответов на один, по сути, вопрос: «Что происходит с нашими детьми?» Кто, и каким образом «уводит» их даже из самых благополучных семей, кто способствует тотальному разобщению, когда родители, учителя перестают восприниматься молодым поколением как защитники, авторитетные и компетентные наставники? Фактически, педагоги должны противостоять противнику, о котором сами имеют смутное, невнятное представление, формируемое, в основном, СМИ. В этих условиях учитель фактически остается безоружным на поле идеологического боя, хотя именно он, пожалуй, единственный служащий, к которому и государство, и социум могут предъявить претензии за недостаточно высокий уровень воспитания патриотизма у школьников и студентов, их способности уверенно противостоять криминальным соблазнам! И это понятно, ведь в стране больше нет никакой другой организации, кроме образовательной, которой можно было бы поручить системную ежедневную  ПРОФИЛАКТИЧЕСКУЮ работу с детьми и подростками! При этом ни сертифицированных специалистов, ни комплексных, прошедших экспертизу, программ, учебников и пособий, ни даже дополнительных часов на проведение целенаправленных занятий по данной тематике нет. Их который год заменяют планы проведения форумов и слетов, иных мероприятий, рекомендации и инструктивные письма, об исполнении которых надо отчитываться. Я думаю, у государства должны быть соответствующие обязательства по поддержке усилий школьного учителя, вынужденного работать при таких тектонических изменениях образовательной и социокультурной среды. К сожалению, очень тревожно сегодня вместо этого наблюдать, с какой легкостью получают широкую рекламу и прайм-тайм на центральных каналах фильмы сомнительного содержания, талантливо подающие зрителю отвратительные сюжеты из реальной жизни одиозных персонажей, или откровенно искажающих образ российского учителя: «Школа», «Физрук» или «Плохая училка»... Противостоять этому силами только педагогического сообщества очень трудно. А вновь подойти к учительскому столу после таких «психических атак» способен далеко не каждый. Все это не просто дискредитирует саму учительскую профессию,  наше многострадальное, непрерывно реформируемое образование, в целом, которое и должно выступать первым условием сохранения у молодежи исторической памяти, без которой невозможно  сформировать российскую идентичность народа, воспитать готовность отстаивать суверенность родного Отечества. Вот и возникает закономерный, но риторический вопрос: зачем становиться лучшим среди тех, кого не уважает общество и чей труд не нужен? В нашем регионе особенно хорошо осознают, что если мы сами не изменим ситуацию, нам «помогут», как «помогли» на наших глазах Украине и целому ряду других, бывших независимыми, государств.

 – Похоже, когда несколько лет назад перед российским образованием стал поистине гамлетовский выбор: «…мириться лучше со знакомым злом, иль к незнакомому добру стремиться?»  – те, кто тогда определял образовательную политику, однозначно выбрали второе. И, хотя надо признать, что потребность в изменениях сомнений не вызывала, процесс, под девизом «весь мир разрушим до основанья, а затем…», начался настолько стремительно и неуправляемо, с таким революционным азартом, что сил у инициаторов радикальных перемен хватило только на первую часть – разрушить систему действительно почти до основанья. А вот контуры того замечательного будущего, которое должно было возникнуть «затем», с трудом просматриваются даже в наши дни. Не случайно в сетях пользуется популярностью выражение «мы всем подражаем, но ничему не учимся». Теперь даже далекие от образования люди понимают, что в мире нет образовательных систем, которые могли бы сегодня служить нам безусловным примером. Калькировать и примерять любую из них на себя, полностью отрицая собственный опыт и традиции, как было до недавнего времени, неприемлемо в принципе. Разумеется, нельзя замереть в прошлом и ждать рождения единственно верной педагогической доктрины, пригодной на все времена. Нельзя, двигаясь вперед, не смотреть по сторонам, заимствования неизбежны, как и эксперименты, но в такой государственно значимой отрасли как образование, это должны быть никак не волюнтаристские попытки изменить все сразу и везде. Мне кажется, что теперь еще большая революционная смелость нужна, чтобы попытаться сохранить то, что делает образование основой сбережения российской государственности. Но сначала придется очень многое предпринять, чтобы вернуть былое отношение к школе и учителю. Полезно вспомнить, что все поражения и победы власть сначала одерживает в головах людей, а десять самых важных лет в жизни человека  именно в руках  школьного учителя и ум и душа растущего  гражданина России! 

Признаться, когда новый министр образования России О.Ю. Васильева обозначила курс на возрождение исторической роли и традиций российского образования, я воочию увидела, с какой надеждой восприняли этот посыл мои коллеги, учительское сообщество. То, что обращение к учительству услышано, подтверждает и рост интереса у абитуриентов, их родителей к профессии педагога. Хотя у нас в институте всегда был конкурс, увеличение числа абитуриентов только радует, ведь это возможность сделать лучший отбор, чтобы через 4-5 лет в школьные классы и вузовские аудитории пришли достойные молодые специалисты.

– Вы забыли упомянуть, что я - бабушка двух внуков, чем тоже горжусь, хотя вижу их, к сожалению, очень мало. А на ваш вопрос я отвечу коротко и чужими словами, которые принадлежат Р. Баху: «Чем больше вам нравится то, что вы делаете, тем меньше это можно назвать работой. Это радость и удовольствие!» Я бы добавила, что это и делает нас по-настоящему счастливыми, теми, кто «не наблюдают часов»,  продлевая время своей жизни!