Алина Левитская — «Есть, кого любить, и есть, чем гордиться»
Есть, кого любить, и есть, чем гордиться
Истоки каждой личности, известно, находятся в семье, на малой родине, там, где твои родители, твой род… Алина Левитская родилась, выросла, училась в школе и в университете в Осетии, и большая часть ее трудовой биографии сложилась во Владикавказе. Здесь, как правило, люди очень хорошо знают истории своих семей, фамилий, рода.
- На Кавказе принадлежность к определенной фамилии является для национального сообщества достаточно «говорящей» информацией. Когда называется фамилия, сразу вспоминают о самых ярких (в разных контекстах!) представителях этой фамилии или связанных с нею исторических фактах.
К счастью, у меня есть основания гордиться тем, что я представитель очень достойных, уважаемых фамилий, - говорит Алина Афакоевна. - По линии отца это Цомартовы, по линии мамы — Баевы. Мама, как отметили бы осетинские историки, – благородных кровей, а дедушку по линии отца помнят как последнего перед революцией 1917 года старосту села Заманкул.
Семья мамы оказалась в первые годы советской власти причисленной к классовым врагам. Их лишили собственности, часть семьи оказалась в Сибири, часть - в Средней Азии. Реабилитировали только накануне Великой Отечественной. Когда разрешили вернуться на родину, по дороге - в Москве - их застало известие о начале войны. Братьев мамы сразу призвали на фронт. Мама, самая младшая в семье, еще несовершеннолетняя, приехала с бабушкой в Осетию. Родственники шарахаются, избегают общения с бывшими репрессированными. Жить негде. Опереться не на кого… О возвращении имущества и говорить нечего. Но, по сравнению с грянувшей войной эти испытания воспринимались как не самые тяжелые...
Отец, Афако Кайтикоевич, совсем мальчишкой (ему даже не исполнилось семнадцати!) 1 января 1942 года записался в районном военкомате добровольцем на фронт. Фашисты тогда подошли уже близко к Кавказу… Спустя десятилетия его взрослые дети, знакомясь с архивными документами, поняли, сколь о многом не успели спросить отца, рано и внезапно ушедшего из жизни (сказались и боевые раны, и двадцатилетний труд во «вредном» цехе). Но даже то малое, что осталось в памяти, не может не вызывать гордости. Вообще-то, отец был самым что ни на есть типичным представителем своего поколения. В их четырехэтажном доме во Владикавказе большинство жильцов всех пяти подъездов работало на «Электроцинке», известном в стране заводе, бывшем в ту пору флагманом цветной металлургии СССР. И в каждой квартире были фронтовики. Из ранних детских впечатлений Алина запомнила рассказ отца про его первый бой, про то, как ему было страшно, как он не мог от ужаса из окопа головы поднять, а старшие по возрасту бойцы кричали: «Сашка, держись!» На фронте ему дали русское имя Александр, которое так закрепилось за осетинским парнем, что дочка Алина в раннем детстве была уверена, что у папы двойное имя — Саша-Агко (Агко — сокращенное от Афако). Он не стеснялся признаться детям в том, что на самом деле был совсем не героем в первом бою, не только потому, что был человеком искреннем и прямодушным, а еще и потому, что знал, как он в последующие годы воевал, честно и сполна выполняя воинский долг. Ведь не за красивые же глаза его такого юного взяли в 18 отдельную разведроту знаменитой 2-ой гвардейской стрелковой Таманской Краснознаменной дивизии! И только в 2015 году из архивных документов, опубликованных архивом Минобороны РФ на сайте «Подвиг народа», стало понятно, как геройски воевал отец. Алина Афакоевна и сегодня со слезами на глазах читает строки из представления к награждению отца орденом Отечественной войны II степени за героизм, проявленный 11 апреля 1944 года в боях в районе села Булганак Керченского района Крымской АССР. После второго тяжелого ранения уже на территории Белоруссии отец был комиссован. Вернулся в Осетию, поступил в лесной техникум, работал лесничим и все просил, чтобы с него... сняли инвалидность! Он её стеснялся, мол, молодой — значит здоровый. А как только с него ее сняли, сразу пришел на «Электроцинк», где и познакомился с Зиной, будущей женой. Школьницей Алине довелось бывать в электролитном цехе, где отец двадцать лет работал старшим плавильщиком. И сегодня с высоты времени она размышляет словами поэта:
- Это про таких, как отец, написано: «Гвозди бы делать из этих людей, не было б в мире крепче гвоздей...»
Семья долго жила в коммуналке, в одной, хоть и большой, комнате. И это при том что Афако Кайтикоевич Цомартов уже был награжден в 1966 году орденом Ленина, а в 1971-м ему было присвоено звание Героя Социалистического труда с вручением Золотой звезды Героя и второго ордена Ленина. Мама его все отправляла в партком выбивать квартиру, а он категорически отказывался это делать, резко отвечая, что все так живут… Когда нам дали, наконец, квартиру в новом доме, из окон которого видны были заброшенные сады-огороды городских окраин, и туда еще не ходил общественный транспорт, отец, работавший в четыре смены, в любую погоду шел пешком на работу, в дождь надевал свою армейскую плащ-палатку.
- Представляете, - подчеркивает Алина Афакоевна, - он ни разу не опоздал ни на ночную, ни на раннюю утреннюю смену. Делаю на этом факте акцент, потому, что хорошо помню, как он хмурил брови, если узнавал, что кто-то из нас опоздал в школу… Он никогда нас не наказывал, но его строгий взгляд и короткий вопрос: «Почему?» - были для нас с братом страшнее любого наказания.Да, жили тесно, но дружно, только в нашем подъезде соседствовали русские, армяне, осетины, грузины, евреи, греки, украинцы. Радушно встречали гостей, размещали на ночевку родственников-селян. Алина Афакоевна до сих пор с любовью вспоминает как самых близких соседей Веру Тихоновну Васильеву, Павла Григорьевича Головачева, их сына Ваню – студента строительного техникума, с семьей которых была особенно дружна семья Цомартовых. На кухне столики у всех хозяек были рядом, и тетя Вера частенько просила рано научившуюся читать Алинку рассказать, чего там в газетах «брешут». И девочка охотно пересказывала даже политические новости. Однажды сразила увиденной во сне историей о том, как она ездила на велосипеде на заднем сиденье вместе с Хрущевым к Эйзенхауэру договариваться, чтобы не было войны. Тетя Вера даже про кастрюли забыла: «Зина, не давай ты ей газеты читать! Видишь, что пятилетнему ребенку потом снится!» Дело, конечно, было не в газетах, а в том, что в подсознании ребенка отражались переживания взрослых, выражавшиеся в почти ментальной формуле «лишь бы не было войны» как всенародно признанном условии счастья. Взаимовыручка в народе была необыкновенная. Грузинка, тетя Маруся, жившая на втором этаже, нередко присматривала за детьми, когда родителям нужно было надолго отлучиться. Счастливы были и дети, и взрослые соседки, становившиеся зрителями импровизированных ребячьих «концертов». Если ребятня засыпала до прихода мамы, тётя Маруся оставляла их до утра, спящих никогда не отдавала. И уже спустя годы, разъехавшись из коммуналок, все они продолжают дружить в поколениях детей и внуков.
- Когда ругают наше советское прошлое, у меня это вызывает глубокий протест, - признается Алина Афакоевна. - Потому что мы были абсолютно счастливыми. Жили в атмосфере чистых человеческих отношений – великодушных добрососедских и очень теплых родственных. Мамина семья - интеллигенты, образованные люди, старший брат мамы – Андрей Николаевич Баев, был главным механиком завода «Электроцинк», а папа – простым рабочим одного из цехов этого завода, но все родственники мамы очень любили моего отца, никогда не чувствовала никакого диссонанса…Известная осетинская танцовщица, солистка государственного ансамбля Северной Осетии «Алан», народная артистка РФ Альбина Баева на фамильных праздниках всегда предпочитала моего папу в роли достойного партнера в танце! Родное село отца – Заманкул – это все равно что Габрово для Болгарии: неповторимый юмор, кладезь национального фольклора, особое жизнелюбие и искрометные танцы …
Запомнился Алине и необычный поход с отцом в кино. Она тогда училась в четвертом или пятом классе, у папы случился выходной, и он взял ее на утренний сеанс документального кино, шедшего в кинотеатре «Комсомолец», что на проспекте Мира. И вот на экране появляется военный человек в фуражке, с усами, и вдруг весь зал встает и начинает аплодировать. Потом второй раз, третий… И так при каждом его появлении все вставали. Ребенку это было непонятно. По дороге домой спросила: «Папа, почему, когда появлялся этот усатый в военной форме, все вставали и аплодировали?» Действительно, странно: во-первых, никто их об этом не просил, а во-вторых, никто и не видел, ты встал или нет — в зале-то темно, да и дядя с усами - всего лишь на экране… И папа сказал «Это Сталин». И замолчал. Дочка дальше с расспросами. Отец отвечает: «Сталин — это наш главнокомандующий. Мы в атаку поднимались с его именем. С ним мы победили». Между прочим, на тот момент уже культ личности был развенчан… А народ, прослышав про демонстрацию документальной хроники в маленьком городском кинозале, валом валил посмотреть на Сталина. Вот такое это было поколение… Они на войне делали все честно, максимально выкладываясь, считая, что по-другому просто нельзя. Они и после войны восстанавливали страну, самоотверженно трудились, потому что так — правильно, потому, что «если не мы, то кто?»- И мы выросли в этой системе координат, - словно подводит итог воспоминаниям Алина Афакоевна. - Для нас абсолютно естественно честно жить, честно выполнять свой долг, быть надежным в семье, в отношениях с друзьями и коллегами, ответственным за судьбы и малой родины, и всего Отечества. Жизненно важно, чтобы и наши дети, и внуки хранили приверженность нравственным ценностям поколения наших родителей. Назовем это культурным кодом или ценностными доминантами, или еще каким-нибудь научным термином – не это важно. Главное другое: пока эти ценности будут передаваться от поколения поколению, будет жить и развиваться наша страна. Этот культурный код не случайно является предметом самых ожесточенных нападок со стороны врагов России, потому что они понимают: разрушив этот код, разрушат и страну. Мы ведь в нашем не таком уж далеком детстве совершенно не задумывались над тем, кто из нас какой национальности и какой веры. Просто знали — это добро, а это зло, это справедливо, а это нет. И мы видели, как трудно, но честно жило поколение наших родителей…
Окончив школу с золотой медалью, Алина, планировала поступать в популярный в те годы Московский институт тонкой химической технологии. Все-таки была победителем республиканских олимпиад по химии и физике! Правда, при этом дважды называлась в числе победителей всесоюзного конкурса на лучшее школьное сочинение. Даже темы их помнит, в духе времени: «Есть у революции начало, нет у революции конца», «Партия — ум, честь и совесть нашей эпохи». За победы в этих конкурсах и специальную премию ЦК комсомола получила. Собиралась в «технари», но школьный учитель литературы Шота Захарович Метревели, замечательный педагог-словесник, стал отговаривать: «Тебе надо на филологию поступать, ты же прирожденный филолог! Ну или, в крайнем случае, на журналистику». Это уже показалось заманчивым, поскольку на слуху были имена известных международных обозревателей, таких как Мэлор Стуруа, Валентин Зорин, Игорь Фесуненко, Генрих Боровик… Но папа в Москву не отпустил, и Алина стала студенткой филфака Северо-Осетинского госуниверситета. О чем никогда потом не жалела. В 70-е годы филфак СОГУ был одним из сильнейших в регионе факультетов русской филологии. Учебные дисциплины преподавали воспитанники ведущих научных школ из главных университетов страны. Училась с удовольствием. Со второго курса - Ленинский стипендиат. Правда, учителем в родной школе по окончании университета довелось поработать недолго, пригласили работать на кафедру современного русского языка и вскоре послали на годичную стажировку в Ленинградский университет, по завершении которой последовало обучение в аспирантуре по специальности «общее языкознание» (теоретическая лингвистика). И начался новый путь — ее университетская судьба.
- Я всегда очень любила мой родной университет. Мне везло на прекрасных преподавателей, и в Осетии, и в Петербурге, где вовлеклась в аспектологию, изучающую, как во всех языках мира обозначается характер протекания и распределения действия, процессов и состояний во времени. Не филологам, наверное, такая область научного знания покажется странной, но на самом деле эти знания связаны с исследованиями закономерностей в работе человеческого мозга. Воспитывало и в СОГУ, и в ЛГУ очень многое: и содержание образовательных курсов, и общение с педагогами, и их внимание к твоему профессиональному становлению и развитию. Одна из составляющих моего счастья –аспирантские годы. Приятных потрясений, связанных с отношением ко мне профессуры кафедры общего языкознания ЛГУ, было много. Никогда не забудется, как на доцентскую практику, полагавшуюся каждому аспиранту (в моем случае это была лекция по фонетике), вдруг пришла группа корифеев отечественной и мировой фонетики, чтобы самым профессиональным образом оценить готовность аспиранта к будущей преподавательской деятельности! Поскольку тема была по фонетике, то заведующий нашей кафедрой, профессор Ю.Маслов, и пригласил именно фонетистов! Представляете, каким был уровень ответственности в подготовке кадров высшей школы! Или другой случай – Юрий Сергеевич Маслов, выдающийся аспектолог-индоевропеист XX века, потряс меня до глубины души своим вниманием к моему здоровью: запретил приходить в Публичную библиотеку им.М.Е.Салтыкова-Щедрина к 9 утра: «Вы южный человек, вам не хватает солнца, надо высыпаться. Раньше одиннадцати я вам запрещаю появляться в библиотеке!» А мы с подружкой, Таней Цакалиди, будущей моей коллегой по СОГУ, повинуясь «комплексу отличников», как оловянные солдатики, преодолев немалые расстояния северной столицы, первыми являлись из Старого Петергофа, где жили в общежитии, в библиотеку, расположенную в центре Невского проспекта, к ее открытию. Наверное, если бы не было таким ответственным отношение к учебе, не состоялась бы успешная защита диссертации в срок, успешное восхождение по служебной лестнице от ассистента до профессора кафедры русского языка, декана факультета русской филологии СОГУ, а затем и приглашение в 1997 году на ответственную должность государственной службы – заместителя министра образования РСО-Алания. К этому назначению она отнеслась как ко временному, уступив настойчивым рекомендациям своих старших коллег по университету, опасавшихся, что эту новую для республики должность замминистра по вопросам профессионального образования займет кто-нибудь другой, далекий от сферы высшего образования и науки.
Вскоре республику возглавил известный в стране и мире государственный деятель А.Дзасохов, поставивший перед министерством образования республики ряд сложных задач по развитию всех уровней системы образования. Попытка вернуться в лоно университета в связи с тем, что она выполнила миссию, порученную ей старшими коллегами, а глава формирует новую команду правительства республики, оказалась безуспешной. Ее вновь назначают замминистра, а в 2002 году – министром образования.
Этот период жизни связан и с реформированием системы профессионального образования среднего специального и начального уровней, с вхождением республики в проекты Федеральной целевой Программы развития образования, с разработкой Концепции поликультурного полилингвального образования, с информатизацией школьного пространства и с другими инициативами, которые многое, по словам Алины Афакоевны, определили в ее профессиональном развитии.А в 2004-м случились горькой памяти события в школе Беслана. «Ничего страшнее и тяжелее этих событий в моей жизни не было. Молю Бога, чтобы никогда и ни в чьей жизни подобная трагедия не повторилась…»
Когда новые бесланские школы были введены в строй, Алина Афакоевна отпросилась у руководства республики в годичный отпуск для завершения докторской диссертации, но отпуск пришлось прервать, ее ждал следующий «призыв» на госслужбу в Москву. Министр образования и науки РФ А.Фурсенко предложил возглавить департамент государственной политики в сфере воспитания, социальной защиты детей и молодежной политики.
Решение о переезде в Москву принималось непросто, но чаша весов в пользу Москвы склонилась потому, что супруг и сын уже надолго обосновались в столице и настаивали на переезде.
«Мне достался департамент, очень сложный с точки зрения проблемных, болевых «зон» ответственности в части принятия на государственном уровне решений по защите прав детей, сфера, в которую разве что ленивый не бросает обвинительных булыжников. Но я за этот период работы могу поставить себе несколько «плюсов», потому что мы с коллегами в департаменте смогли реально изменить ситуацию в стране в пользу развития разных типов приемной семьи. До этого практиковались только усыновление и опека. А мы инициировали внесение изменений в российском законодательстве, благодаря которым стали развиваться разные виды российской приемной семьи. Изменили ситуацию и в международном усыновлении, значительно сократили его масштабы и инициировали регламентацию нормами российского законодательства и межправительственных соглашений. Создали нормативную базу для того, чтобы в субъектах все типы семьи получали реальную поддержку. Разработали основы нормативной базы и в части подготовки кадров для служб сопровождения приемной семьи. Стал сокращаться огромный всероссийский банк данных детей-сирот. Одновременно думали и о помощи родителям, оказавшимся в неблагополучной ситуации на грани лишения родительских прав, с позиций необходимости дать таким родителям шанс сохранить для ребенка родную семью». Даже сегодня в голосе Алины Афакоевны слышны взволнованные нотки: столько сил и души было вложено в эту работу!
Интересная все-таки штука жизнь. Будучи загруженной обязанностями госслужащего федерального уровня, иногда в силу профессиональной инерции филолога-русиста она продолжала размышлять над назревшими в обществе вопросами упрочения позиций русского языка как общегосударственного, как языка межнационального общения, но совместить деятельность по решению этих вопросов с обозначенным функционалом директора департамента было невозможно. И вдруг судьба дает ей возможность, пусть не напрямую, но все-таки включиться и в эту сферу деятельности. Только теперь в абсолютно новом и неожиданном для нее качестве: ее кандидатуру на пост ректора создающегося Северо-Кавказского федерального университета выдвигает полпред Президента РФ в Северо-Кавказском федеральном округе Александр Геннадьевич Хлопонин.Одним словом, передышки после 6 лет ответственнейшей госслужбы не было.
- Я очень люблю работать! Особенно, если главное из задуманного получается. Знаете, не будет преувеличением сказать, что наградой за все годы моей профессиональной деятельности стал нынешний период работы в СКФУ. Это совершенно особый мир! По числу граней деятельности, возможностей, перспектив с университетом не сравнится никакой другой организм, никакой другой производственный комплекс. Здесь наука, здесь образование, и все это в непрерывном развитии. Здесь молодежь, здесь особая энергетика, особая работа мысли, особая эмоциональная сфера. И человек, который гармонично включен в эти процессы, не может этого не ощущать и не заряжаться этим жизнеутверждающим интеллектуальным и духовно-энергетическим потенциалом, - говорит она.
Конечно, на пути становления нового университета его ректору было очень непросто. Соединить три крупных и очень разных вуза, разгребая порой не лучшее «наследство». К счастью, большая часть коллектива включилась в эту работу, адекватно осознала цели и задачи. Сейчас уже видно, что университет не просто сформировался, но он движется вперед в выполнении главной миссии: стать кадровым ресурсом для обеспечения Государственной программы развития округа до 2025 года. Что это значит? Значит, определить приоритеты, какие специалисты востребованы, кто основные игроки в разных сферах деятельности, кто самый крупный работодатель, каких специалистов они ждут. Выпускник на выходе должен быть носителем определенных компетенций – общих профессиональных, узких (специальных) профессиональных, социально значимых личностных качеств, быть зрелым гражданином, убежденным патриотом, свободно мыслящим, инициативным, способным к развитию, носителем здорового образа жизни и т.д.
- Работодателю мы задаем вопрос: а вам достаточно тех компетенций, которые обозначены в Федеральных государственных образовательных стандартах, или нужны какие-то дополнительные? Ведь мы, как федеральный университет, имеем право вносить изменения в стандарт и даже разрабатывать собственный стандарт, и мы это делаем. У нас сегодня разработаны 33 самостоятельно устанавливаемых образовательных стандарта и 44 новые образовательные программы. И все это не потому, что нам вдруг так захотелось, нет, мы ориентируемся на запрос. Изменения происходят и в магистерской подготовке, и в развитии дополнительного профессионального образования. Мы открываем базовые кафедры у наших ведущих работодателей с участием их крупнейших специалистов. И адресное трудоустройство выпускников также идет в позитивной динамике. На сегодня нами заключено более семи тысяч договоров с работодателями, и большая часть предусматривает именно подготовку кадров. Представляете, какая за этим стоит работа?! Так, жизнь буквально заставила открыть базовую кафедру на ОАО «Арнест», президент которого Алексей Сагал сетовал: «Выпускников вузов Москвы и Краснодара приходится доучивать и переучивать из-за пробелов в подготовке». Сегодня на базовой кафедре целенаправленно вот уже третий год ведется подготовка студентов – будущих специалистов «Арнеста». Такие кафедры есть на АО Молочный комбинат «Ставропольский», на ООО «Стилсофт», ООО «МТУ Телеком-С». И тут важно не их количество, гораздо важнее другой аспект: с начальных курсов студенты должны представлять свою профессиональную траекторию: куда пойдут работать, какие качества от них там потребуются.
Известно: образовательная среда на любом уровне — самая консервативная, преподаватель со стажем не всегда готов к радикальному обновлению годами наработанного «контента» лекций и спецкурсов. Но не делать этого нельзя, если мы хотим развиваться, быть передовым университетом. Каждый должен понимать, что происходит на его профессиональной поляне, кто на ней является в стране и мире носителем самых передовых технологий, знаний. Да, есть какая-то часть знаний фундаментальных, неизменных, но в целом корпус этот постоянно обновляется, и быть вне этого процесса — значит остановиться и оказаться невостребованным уже завтра.
Не все сразу включаются в этот процесс, инерция привычного функционирования имеет место быть, некоторые по привычке руководствуются «аксиомой», что преподаватель всегда прав независимо от того, что он преподает и как.
В передовом университете, убеждена Алина Афакоевна, должна преобладать другая идеология: каждый преподаватель лично ответственен за то, как студент проведет годы учебы в пространстве университета, какое получит развитие - профессиональное и личностное. Конечно, генераторов идей немного даже в самых знаменитых университетах мира. И запланировать открытия невозможно! Но создать условия для того, чтобы процессы инновационного научного развития происходили, можно и нужно. Поэтому полтора миллиарда рублей СКФУ вложил в новейшее базовое оборудование, оснащение лабораторий, в налаживание контактов с ведущими научными школами мира… Теперь задача — привлечь на эту базу, в научные школы СКФУ, талантливую молодежь. И если сейчас в России уже про утечку мозгов почти не слышно, видимо, все-таки действительно молодежи есть где себя приложить.
Ректор федерального университета (их в стране всего 10) не может не быть политиком. Алину Левитскую часто видят рядом с членами правительства, главами республик, губернаторами, церковными иерархами, известными общественными деятелями, выдающимися представителями науки и культуры. Ну а как иначе, если перед вузом такая цель - стать ведущим ресурсным центром кадрового обеспечения. Плюс — стать ведущим экспертным центром для развития диалога культур, межконфессионального, межнационального диалога, площадкой усиления российской государственности в регионе, русского мира, русского языка. Еще одна важнейшая миссия - воспитание молодежи региона как идентифицирующей себя в качестве граждан Российской Федерации, принадлежащей к единой цивилизационной общности, имя которой Россия. А воспитывать эту цивилизационную идентичность можно только при уважительном отношении к профилю этническому, конфессиональному. И кто, как не университеты, должны в этом участвовать? - «Молодой человек должен формироваться с пониманием того, что для России важен каждый из нас, независимо от национальности, вероисповедания. Величие и мощь России всегда состояли в том, что в фундаменте российской государственности цементирующим началом была русская культура, русский мир, и при этом создавались условия для сохранения культур, языков, традиций всех народов. И лучшие их представители отовсюду вовлекались в государственное строительство. Наш университет в этом смысле отражает все процессы, происходящие в стране. У нас учатся представители 86 национальностей из 69 субъектов РФ, а еще полторы тысячи студентов из 56 стран мира! Какая палитра языков, культур, конфессий, особенностей! Как в этой ситуации не быть политиками? Каждый из нас — политик».
Нет сомнений: у человека, занятого столь масштабной работой, должен быть свой надежный тыл… И тут Алина Афакоевна вновь называет себя счастливой, потому что ее семья понимает: мама всегда на службе. Понимает супруг, генерал-майор ФСБ Владимир Юрьевич Левитский, понимают сын и две дочери.
- Я благодарна Богу, судьбе, что дети выросли достойными, порядочными людьми, способными дружить, любить, работать над собой, радоваться достижениям друг друга. Но комплекс вины, конечно, присутствует: не получалось отдавать семье столько времени, сколько хотелось, потому что времени всегда было мало, нужно было много работать, ездить в длительные командировки и по стране, и за ее пределы.
Теперь у каждого из детей своя сфера деятельности. Сын живет и работает во Владикавказе, в системе Сбербанка, женат, растет внук. Старшая дочь окончила факультет международных экономических отношений МГИМО, получила еще два магистерских диплома университетов Франции и Италии, вернулась в Россию, работает в одной из крупных компаний в Москве. Младшая дочь перешла на пятый курс Первого медицинского института им. Сеченова, будущий врач. Супруг в Кургане командовал Пограничным институтом ФСБ РФ, а с уходом в минувшем году в отставку принял предложение возглавить там же, в Кургане, уже гражданский вуз. Общее место встречи семьи — Москва. Но где бы ни находились члены фамилиии Левитских, их души всегда рядом, они – опора и надежда друг друга, как и принято в настоящей семье на Кавказе.
Наталья Быкова.
Фото пресс-службы СКФУ
