Анатолий Жигайлов — Поверьте, никто не хочет быть плохим
Он создал уникальное образовательное учреждение, каких не сыскать во всей России, помог тысячам детей найти дорогу в жизни. Это далеко не весь список достижений директора ставропольского Центра для одаренных детей «Поиск». Признаться, пока я не познакомилась с Анатолием Васильевичем, представляла его строгим, принципиальным, даже суровым. Я считала, что именно таким должен быть директор процветающего центра с уникальной методикой преподавания. Однако уже первое общения с ним развеяло все иллюзии.
- Анатолий Васильевич, о центре «Поиск» в Интернете можно найти много информации, а вот о вас ее нет...
- Я учился в обычной школе в станице Советской Кировского района, был увлекающимся ребенком — занимался спортом, много читал художественную литературу. Особенно вдохновляли героические истории, темы гражданской войны, революций. Из школьных предметов любил физику и математику. Когда пришло время выбирать вуз, поступил в Ставропольский государственный педагогический институт на физико-математический факультет. Вы наверно удивитесь, но прилежным студентом меня назвать сложно, и дело вовсе не в моей беспечности. В то время всерьез увлекся легкой атлетикой, был даже в составе сборной страны.
Окончил вуз, женился на однокурснице. По распределению предложил супруге поехать в глубинку. Так и случилось. Какое-то время вместе работали в школе станицы Курской. Потом меня призвали в армию. От службы получал большое удовольствие: в полной мере осознал что такое дисциплина, ответственность, осмыслил многие вещи. Там же понял, что в станице для нашей семьи перспектив никаких нет. Поэтому, когда отдал долг Родине, предложил жене перебраться в Ставрополь. В городе мы устроились работать в общеобразовательную школу №2 — это была маленькое уютное заведение с небольшим количеством учеников. Мне очень нравилось преподавать, но мешало недостаточное знание педагогики, дидактики, психологии, коммуникации.
- Как устранили пробелы? - Я был ответственным учителем и хотел, чтобы дети хорошо знали предмет. Поэтому тщательно готовился к каждому уроку, эмоционально рассказывал, подбирал интересные образы, чтобы они понимали, что такое ток, электроны, ядро... А они, как все дети, не очень-то интересовались предметом. Это тяготило, я стал обращаться к старшим коллегам за помощью. Более того, чтобы понимать детей и стать профессионалом, начал ездить по стране, встречался с лучшими педагогами-практиками и учеными, писал им письма, задавал много вопросов. От каждой встречи, от каждого знакомства с профессионалом получал ценные знания.
Меня привлекали дети, которые не очень хотели учиться. На самом деле, они интересные, более чувствительные, отзывчивые, но в силу разных причин отстают от сверстников. Поверьте, никто не хочет быть плохим. Многие дети просто не мотивированы, не знают и не понимают, зачем учиться. Я ведь тоже в школе отказался от английского языка, потому что не был мотивирован. А зачем он нужен? Куда я могу поехать, где использовать? Это сейчас без знания языка сложно, а во времена Советского Союза за границу попасть было нереально... Учительница меня понимала, ставила тройки. В университете я с ужасом увидел в расписании английский язык.
Так вот, я стал думать, как можно помочь детям лучше освоить материал. Обратил внимание на исследования именитого учителя математики Федора Шаталова. Он создал свою концепцию работы с детьми — это конспекты, образы, опорные сигналы. Надо сказать, это была кропотливая работа — интересные «фишки» искал в литературе, это сейчас все есть в Интернете, а тогда... Когда я показал свои конспекты Шаталову, он изумился.
- Ради чего были все старания?
- Мне хотелось, чтобы ребята заканчивали школу умными, более развитыми. Каждый школьник буквально с первого класса усвоил: если ответил на уроке, то на следующем занятии его точно не спросят. Это мешает ребенку получать системные знания. А у меня все сто процентов отвечали на каждом уроке. Самых лучших я готовил к олимпиадам, но, как вы помните, студентом я был не самым прилежным, поэтому сначала пришлось перерешать все олимпиадные задачи — школьные, краевые, потом задачи всероссийского уровня. Решал, решал, решал... Среди моих учеников появились призеры, победители. Так я стал в городе учителем, который может подготовить ребенка к олимпиаде. Меня заметили, стали приглашать в школы, институты выступать, делиться опытом с коллегами. Я знал гораздо больше, чем другие.
- А каким вы были учителем для детей?- Я им не давал скучать — водил в походы, по утрам заставлял делать зарядку. Несмотря на погоду, настроение или другие факторы, каждое утро перед занятиями мы собирались на стадионе или в спортивном зале. Как классный руководитель я объявлял родителям: «Мое условие: все дети должны приходить на зарядку, а если не нравится, есть другие параллельные классы, но у меня все будут уделять внимание здоровью». Зато какими они вырастали: стройными, подтянутыми, энергичными! Где бы ни работал, никогда не изменял этому правилу. Я понимал, что являюсь примером для детей: влияю на них своим поведением, отношением к жизни, культурой. Понимал, что могу быть для них маяком, а могу неким раздражителем.
Однажды я узнал, что в министерстве образования набирают учителей-предметников со знанием английского языка на курсы ЮНЕСКО. В течение девяти месяцев в столице готовили для преподавания за границей.
- Так вы же английский не знали!
- Вот именно. Никогда не думал, не гадал, что он мне понадобится. В Ставрополе я получил нужные рекомендации, приехал в Москву. И вот первый тест по английскому языку. Конечно, не справился. Через какое-то время вызывает руководитель курса и говорит: «Анатолий Васильевич, у вас нулевые знания, не потянете, мы вынуждены вас отчислить». Я тогда задаю вопрос: «А у вас был ученик с плохими знаниями, который закончил курс на одни пятерки?» Он удивился, а я продолжаю: «Перед вами сидит именно такой студент — нулевой, но закончит на все пятерки». Он на меня внимательно посмотрел и спрашивает: «Точно?» А я ему: «Даже не сомневайтесь».
- А вы тогда не сомневались?
- Это уже другой вопрос. Главное, что слово свое сдержал!
- То есть, выучил английский?
- Тут путь был один — пахать. Я вел постоянный внутренний диалог на английском: предложения, слова, полемика, во сне, во время утренних пробежек, даже когда ходил в филармонию, чтобы дать мозгу передышку. В первый же год я получил допуск к преподаванию и поехал в Африку - в Эфиопию.
- Какие впечатления оставила эта страна?- Незабываемые. Попал в хорошее место, можно даже сказать курортное — городок в сорока километрах от столицы. Проработал там два года. Мог бы и дольше, но на родине оставалась семья.
- Расскажите о времени, которое провели в Африке.
- Там, конечно, низкий уровень жизни, но дети прекрасные — с великолепной памятью, любознательные, живые. Я преподавал в девятых-одиннадцатых классах. Что такое школа в Африке? Большая территория, одноэтажное здание, в котором множество классов. В моей школе учились три тысячи детей. Система такая: я рассказываю, они записывают, а через месяц проходят тесты на знание пройденного материала. Больше всего удивляло, как много внимания африканцы уделяют вопросу честности: в их школах дети не списывают, вернее, им не позволяют это делать.
- Вернувшись в Ставрополь куда более подкованным, вы наверняка, пересмотрели взгляды на преподавание?
- Да, приведу один пример. Однажды я купил большие пластиковые пластины, вместе с детьми и родителями соорудил некие конструкции — никто не знал, для чего. На все вопросы отвечал: «Надо для опытов». Потом в один день выставил их на парты. Получилась перегородка как в лингвистических кабинетах, чтобы ученики друг у друга не списывали.
- Признавайтесь, бунт в классе был?
- Понимал, что может последовать отрицательная реакция, поэтому заранее морально и психологически их готовил. Зная меня, в классе были готовы к такой «революции». Я понимал, что ученики могут и раскрутить конструкцию, и сломать ее, но у меня был авторитет, поэтому дети приняли правила игры.
Знаете, что я понял в педагогике? Авторитет учителя - фундамент. Я чувствовал, что он у меня есть. В качестве примера: можно ученика попросить пойти вытереть доску, он откажется, сославшись, что не его дежурство, а может безоговорочно откликнуться на просьбу учителя. Во втором случае это значит, что авторитет у учителя есть. Ученики чувствовали, что я их уважаю, что я их люблю, что заинтересован в их развитии, поэтому они принимали мои гиперответственность и супертребовательность.
Никогда не начинал урок с официальных приветствий. Часто заходил и говорил так: «Ребята, некогда здороваться, работаем». Я не был классическим учителем — в галстуке, но был тем взрослым, который готов им помочь в любом вопросе. Другого статуса не хотел и не искал. Я понимал, что все, чему учу детей, должно им помочь в жизни, понимал, что важно укреплять веру ребенка в себя. Всегда, когда слышал на уроке неправильный ответ, говорил: «Умничка, но не правильно», от такой реакции детям на моих уроках всегда было комфортно. В конце урока, если помните, учителя всегда спрашивают кому и чего было непонятно, а старшеклассников этот вопрос конфузит, они не хотят выглядеть дураками, поэтому молчат. Я начал спрашивать так: «Ребята, где я был непонятен?». Я перенес психологическую нагрузку на себя. Это и есть педагогика.
- Центр для одаренных детей «Поиск» - отдельная глава в биографии. Очень интересно, как он возник?- Я хотел не просто учить детей, но и помогать им развивать мозг — укреплять память, влиять на развитие внимания, мышления, воображения. В 1991 году был открыт центр. Тогда никто не знал, как он будет выглядеть, но министр образования страны поставил задачу — сделать его лучшим в России.
Меня назначили руководителем «Поиска», дали полную свободу. Стал размышлять. Тогда были мощные заочные школы при университетах - можно было сделать и у нас нечто подобное. Могли создать, и даже планировалось, интернат — их тоже было немало по стране. Отказался и от этой идеи, потому что не хотел, чтобы дети жили в отрыве от семьи. В итоге был создан центр с очно-заочным обучением — на тот момент первый и единственный в России. Три раза в году по две неделе школьники отрывались от местного процесса, приезжали в Ставрополь на сессии и пахали по восемь часов в день. Сами понимаете, чтобы развить способности, нужно много работать.
- Как меняется ребенок после занятий в «Поиске»?
- В первый год дети приезжали скромные, пугливые, не уверенные в себе. А после нескольких лет обучения расправляли крылья. Но чтобы вы поверили, я должен рассказать о механизмах, которые используются в центре.
- Рассказывайте!
- Когда набирал команду в «Поиск», первое требование, которое было к учителю - любить ребенка. Я им говорил: «Вот вы получили список детей, которые приедут на сессию в первый раз, и читаете: Сережа Тищенко — люблю, Таня Осипова — люблю... Вы должны читать каждую фамилию и говорить «люблю». Вы их еще не знаете, но уже любите, уважаете, заинтересованы в их развитии».
В то же время однозначно понимал, что с задачей центра,- максимально развить интеллектуальные способности ученика - учителю в одиночку не справиться, что не правильно делать из него многостаночника. Поэтому параллельно начал создавать воспитательную службу. Важно было вырастить не просто хорошего ученика, а культурного, образованного человека с широкими взглядами. Поэтому во время каждой сессии мы стали организовывать детям интересный досуг — водили в походы, на концерты, в музеи и театры. Важно было, чтобы они знакомились с прекрасным.
Я понимал, что и этого недостаточно. Поэтому в «Поиске» появилась непонятная по тем временам психологическая служба с задачей «научиться изучать детей». Мы начали проводить среди учеников тестирование интеллектуальных и творческих способностей, стали выявлять их личностные качества. Изучали, какие качества доминируют, какие «западают», прагматик или не прагматик ребенок, тревожный или спокойный, оптимист или пессимист...
Потом появилась вторая задача — уметь анализировать данные и разрабатывать индивидуальные программы развития. Правда, не все было так гладко. Тестирование, проверка, сведение результатов в единое целое занимали очень много времени. Данные по каждому ребенку нужно было донести до преподавателя, чтобы он заинтересовался, принял и использовал это в работе. Это была «бумажная» изначально провальная практика, но я от нее не отказался, решив, что в центре будем создавать автоматизированную электронную систему. Для этого мы пригласили научным руководителем специалиста по тестовым батареям, психолога из Санкт-Петербургского государственного университета. В итоге мы создали автоматизированную систему «Мониторинг». В 2009 году она заработала, и я горд, что нам удалось это сделать.- В чем ее особенность?
- К нам приходит ребенок, на него сразу заводится электронная карта, которая доступна и родителям, и учителям. В карте отражаются накопительно интеллектуальные, личностные, мотивационные особенности, параметры профессионального самоопределения. Мамы и папы в любой момент могут зайти в личный кабинет и увидеть, какой их сын или дочь по тем или иным параметрам. И учителю легко — он знает, какие в его группе дети. Это уже не педагогика на глазок, это педагогика принятия учителем управленческих решений на основе объективных данных о своих воспитанниках.
- Кстати, сейчас многие родители мечтают «слепить» из ребенка гения, чуть ли не с первых годов жизни водят в многочисленные секции — на танцы, в музыкальную школу, занятия по иностранным языкам. Конечно, из добрых побуждений, но насколько это правильно, не вредит ли чрезмерная занятость растущему организму?
- Важный вопрос. В центре мы практически не эксплуатируем слово «одаренный» - оно отпугивает многих родителей. Я всегда всем поясняю: «Поиск» — центр развития интеллектуальных и творческих способностей детей. Вот правильное название! Любой ребенок может учиться у нас, с любым уровнем интеллектуального и учебного развития.
А теперь вернусь к вашему вопросу. Все родители хотят, чтобы их ребенок был успешным, достиг небывалых высот. Это правильно. Но фанатизма здесь быть не должно. Вообще я заметил, что успешные люди добиваются успеха путем ежедневного каторжного труда. Все! Я часто родителям предлагаю знакомиться с биографиями миллиардеров. Они что, лучше всех учились? Были победителями международных олимпиад? Нет. У них была цель — сделать, достичь. Я хочу, чтобы в каждом ребенке было такое стремление, мотивация, тогда любые горы по плечу. Вот такую работу мы ведем в центре, и она у нас приоритетна.
Мы хотим, чтобы наши воспитанники до окончания школы уже начали формировать свои жизненные, профессиональные, образовательные, карьерные сценарии. Хотим, чтобы они понимали, что по большому счету неважно, какую профессию выбрать. Ведь можно называться парикмахером, а можно взять другую высоту и стать всемирно известным визажистом. Можно быть адвокатом, которого знают только в районе, а можно стать специалистом, о котором говорят в крае, в России. В чем суть? Если ребенок хочет быть портным, ничего страшного в этом нет, но в своем деле он должен достичь профессионализма. В нашем центре такой девиз: «Мысль определяет то, что ты хочешь, действие определяет то, что ты получишь». Неважно, какую профессию выберет человек, важно быть в этом деле лучшим.
- Центр «Поиск» во многом отличается от обычной классической школы. У вас не было желания внедрить разработки в образовательные учреждения края, так сказать, поделиться опытом?
- Я хотел и хочу, но, к сожалению, эта задача по многим причинам пока невыполнима. В школах России нет систем, которые бы изучали детей, а у нас в центре она есть. Я очень хотел внедрить автоматизированную систему «Мониторинг», о которой уже говорил, в школы края. С 2010 года предлагал ее образовательным учреждениям, даже организовал для психологов школ бесплатные курсы, шестьсот психологов обучил за счет центра. Не пошло. Не захотели. Обидно. Современная школа не использует уже имеющиеся шансы быть более эффективной.
- То есть, ни один директор школы не заинтересовался?
- Почему же, несколько человек нашлось, но в итоге и они погасли.
- Что еще вас огорчает в современных школах?
- Не могу критиковать своих коллег. Мне не нравится, что на учителя возложили много обязанностей: он ответственен за то, чтобы ребенок вырос патриотом, был подготовлен к труду, целеустремленным, умным... Из учителя делают многостаночника. Мои коллеги в школах перегружены, поэтому часто отвергают все новое.
- О чем вы сегодня мечтаете?
- Знаете, когда я стал преподавателем, то понял, что мотивация - это самый мощный инструмент или даже оружие. Основа основ! Моим мотиватором всегда была семья. Я хотел создавать успех для себя, для своих детей, для своей семьи. Все получилось! Оглядываясь назад, я могу сказать, что доволен жизнью. Доволен, что поступил в институт, что стал учителем, что создал центр. Горжусь и восхищаюсь своим коллективом. Мои мечта, чтобы «Поиск» становился и был жизненной школой для каждого ребенка. Но и этого мало. Хочу, чтобы центр стал и жизненной школой для родителей. Почему? К нам приходят родители дошкольников — молодые ребята, они такие же дети, не все знают, не все понимают. Я мечтаю создать центр, который бы помогал мамам и папам. В этом направлении мы работаем. Думаю, с реализацией этой мечты я тоже справлюсь.
Отдельная мечта - воспитывать в детях предпринимательскую жилку, не позволить сделать из них потребителей. Я работаю на эту мечту. Защитил в Агенстве стратегических инициатив проект «Предпринимательское образование детей». Сейчас эта идея начинает шагать по всей России.
Беседовала Лусине Варданян.
Фото из личного архива.
